В интернете широко распространено мнение, что сейчас известное выражение понимают неправильно – якобы наши предки имели в виду, что первый испечённый на Масленицу блин нужно было отнести «кому», то есть медведю. Мы проверили, так ли это на самом деле.
Ежегодно в преддверии Масленицы появляется множество публикаций, рассказывающих о «настоящем» происхождении всем известной поговорки. Основной тезис таких текстов одинаков: нужно говорить не «ко́мом», а «кома́м» – так в старину называли медведей, у которых как раз во время Масленицы заканчивалась спячка, а наши предки подкармливали животных блинами. Отсюда же якобы и «исконное» название праздника – Комоедица.
Некоторые даже делают из этого заключение, что слова «кома» и «коматозный» также происходят от старого русского слова со значением «медведь». Иногда авторы подобных публикаций также утверждают, что до нас поговорка дошла в сокращённом виде: полностью она якобы звучит как «первый блин комам, второй знакомым, третий дальней родне, а четвёртый мне». Тексты такого содержания особенно любят издания в регионах, например в Ростовской, Пензенской и Томской областях, а также на Ямале. Аналогичные разъяснения можно встретить на сайте сети книжных магазинов «Читай-город» и компании Bonduelle.
Для начала нужно разобраться, действительно ли в старину поговорка «первый блин комом» писалась иначе и, следовательно, могла иметь иное значение. Один из самых известных дореволюционных сборников пословиц и поговорок составил Владимир Даль, автор знаменитого словаря. В изданном в 1862 году труде «Пословицы русского народа» он приводит такую формулировку: «Первый блин, да комом». В похожей форме это выражение использовали и ранее: например, Пушкин в письме Вяземскому в 1831 году сообщал: «Яковлев издаёт к масленице альманах «Блин». Жаль, если первый блин его будет комом». Как видим, вот уже как минимум 200 лет с медведями фраза никак не связана. Впрочем, якобы «полная» версия поговорки и того моложе – впервые эти слова прозвучали в припеве песенки бабушки Варвары из фильма «Вот моя деревня» 1972 года. Ни с Масленицей, ни с медведями слова этой композиции никак не связаны.
Впрочем, Масленица – праздник старинный, и горизонта в два столетия вряд ли хватит, чтобы разубедить сторонников этого лингвистического предположения. Обратимся к аргументу о том, что пробуждающийся из спячки медведь (ком) дал уже забытое название Масленицы – Комоедица. Об этом празднике сообщал в начале XX века этнограф и фольклорист Павел Васильевич Шейн. Самое ранее упоминание о Комоедице мы обнаружим в III томе книги Шейна «Материалы для изучения быта и языка русского населения Северо-Западного края», изданной ещё в 1902 году и бывшей в то время достаточно известной.
Что же пишет Шейн о Комоедице? На самом деле сам – ничего. В труде о жизни белорусов он только цитирует статью некоего священника Симеона Нечаева о суевериях в Бегомльском приходе Борисовского уезда: «Праздник этот всегда бывает накануне Благовещения Пресвятой Богородицы и посвящён в честь медведя. В этот день приготавливаются особые кушанья, именно: на первое блюдо приготавливается сушёный репник в знак того, что медведь питается по преимуществу растительною пищею, травами; на второе блюдо подаётся овсяный кисель, потому что медведь любит овёс; третье блюдо состоит из гороховых комов, отчего и самый день получил название «комоедица». После обеда все – стар и мал – ложатся, не спят, а поминутно самым медленным способом перекатываются с бока на бок, как можно стараясь приноровиться к поворачиванию медведя». В той же работе Шейн поясняет, что комы – это постные шарики из гороха или других бобовых, которые «подавали в конце еды, иногда по выходу из-за стола, чтобы похлустить (то есть позабавиться)». Таким образом, Комоедица к Масленице не имеет никакого отношения, а ком – это вовсе не медведь.
Лингвист Светлана Гурьянова связывает появление ошибочной народной этимологии с известным советским академиком Борисом Александровичем Рыбаковым, который профессионально языкознанием не занимался и чьи труды по истории Древней Руси и славянскому фольклору в профессиональной среде не раз подвергались критике.
Вообще-то он был прекрасным историком и археологом, его заслуги в этой области никто оспаривать не собирается. Но почему-то иногда он высказывался и по поводу лингвистики, и эти высказывания, к сожалению, иногда мало отличались от построений А. Т. Фоменко, против которых академик активно выступал в последние годы своей жизни. Однако научный авторитет Рыбакова был очень велик, поэтому любые его заявления легко принимались на веру.
Разберём же, что писал Рыбаков о Комоедице, и включим критическое мышление: «К 24 марта у белорусов приурочен праздник «комоедицы» (аналогия греческим «комедиям» архаичного времени) – праздник пробуждающегося медведя. Медведь (komos) был зверем Артемиды, соответствовавшей русской богине Ладе» (Б. А. Рыбаков, «Язычество древней Руси», глава 13).
Во-первых, очень сомнительным кажется сближение Комоедицы и комедий, богинь Лады и Артемиды. Оно ничем не подкреплено, Рыбаков не приводит каких-то доказательств в подтверждение этой гипотезы. Да и существование богини Лады в славянском пантеоне многие учёные подвергают сомнению. Так, в статье А. Л. Топоркова «Кабинетная мифология» из энциклопедического словаря Института славяноведения РАН «Славянская мифология» Лада находится среди персонажей, «без должных оснований относимых к славянским языческим богам и фигурирующих в учёных сочинениях по славянской мифологии с XVIII века по наши дни».
Во-вторых, слова «комедия» и kōmos ни с какими медведями не связаны. Читаем, например, в этимологическом словаре Н. М. Шанского: «Комедия – заимств. в конце XVII в. из польск. яз., где komedia < лат. comoedia – из греч. kōmōdia сложения kōmos «весёлое гулянье» (первоначально – в честь Диониса) и ōdē «песня». Комедия буквально – «весёлое шествие с песнями». Медведь по-гречески и вовсе звучит как árktos.
Возвращаясь к упомянутой Далем формулировке «первый блин, да комом», Гурьянова соглашается, что мы понимаем эту поговорку не совсем так, как наши предки, но медведи здесь всё-таки ни при чём.
Какова же история выражения «первый блин комом» на самом деле?
Когда вы задаётесь подобным вопросом, первое, что вы должны сделать, – открыть фразеологические словари или научные работы о фразеологии. Итак, почитаем, например, что написано о выражении в «Большом фразеологическом словаре» В. Н. Телия:
«Образ фразеол. восходит к древнейшим формам мифологического осознания мира – к представлению о том, что первые явления, дела, поступки, встречи, вещи и т. п. носят сакральный, т. е. мистически значимый, характер, что особенно ярко проявляется при совершении семейных обрядов – родин, крестин, свадьбы, поминок».
Более подробно объясняет историю выражения В. М. Мокиенко в книге «Давайте правильно говорить по-русски! Пословицы»:
«Пословица, казалось бы, основана на чисто реальном бытовом наблюдении. Пока сковорода ещё недостаточно горяча, первый блин получается «скомканным», а не лепёшкой, плохо снимается со сковороды. Такая образная логика, действительно, повлияла как на современное значение пословицы, так и на её актуальную форму».
«Чисто «материалистическое» объяснение русской пословицы, однако, вступает в противоречие с её древними, исходными вариантами. В старинных паремиологических собраниях она звучала иначе, чем сейчас: «Первый блин и тот комом» (1736); «Первый блин да комом» (1741). В них её смысл явно противоречит нынешнему. И неслучайно».
«В связи с ритуальным значением блинов на Руси (их ели на Масленицу, при поминальных обрядах, на свадебных пирах и т. п.) первый блин считался особым и должен был быть отнюдь не «скомканным», неудачным. В Рязанской губернии, напр., при каждом обычном печении блинов, наливая на сковородку первый блин, призывают всех родственников присоединиться к трапезе. Там же перед погребением, выпекая блины для поминовения, первый блин кладут в головах покойника. В поминальных обрядах умерших родственников как бы приглашали вкусить первый блин (или заломленный хлеб).
В Тамбовской губернии такой блин клали на слуховое окошко для родительских душ, в Калужской – в субботу перед Масленицей его оставляли на божнице «для родителей», в других местах первый блин несли на погост и просто клали на могилу. В некоторых губерниях России на Масленицу набожные женщины съедали первый масленичный блин за упокой усопших».
«Таким образом, первый блин предназначался усопшим, был своего рода данью предкам, обеспечивающей связь с загробным миром. Именно поэтому к его приготовлению нужно было относиться с особым тщанием. И если даже первый блин, столь «ответственный» для культа усопших предков, выходил комом, то человеку грозили бедствия».
В этой фразе важно вовсе не слово «комом» – куда большую роль играет то, что блин именно первый. Символически он предназначался предкам и умершим родственникам, поэтому испортить его было особенно обидно. Так и появилась поговорка, которая с уходом соответствующей традиции потеряла и связь с ритуалом.
Наконец, самое логичное объяснение тому, почему никакие блины медведям на Масленицу не носили, – это просто-напросто было опасно. Причём страх наших предков перед этими животными был не только практическим, но и символическим. Лингвист Есения Павлоцки напоминает: медведей боялись настолько, что даже не называли их в явном виде. Само слово «медведь», дошедшее до наших времён, – это эвфемизм, образованный от слов «мёд» и «есть».
Источник
